Что ты же сама сказала что у тебя голова болит
Часто говорят, “Мастер и Маргарита” – роман-матрешка. Так и есть, при каждом прочтении открываются новые слои, в зависимости от того, что вы больше готовы воспринимать на том или ином этапе своей жизни. Роман о добре и зле, о боге, о любви и еще много о чем.
Охватить все слои сразу в коротком рассказе о книге невозможно, поэтому я остановлюсь на одной сюжетной линии – о Иешуа и Понтии Пилате.
Булгаков рассказывает библейскую историю встречи Иешуа и Понтия Пилата, наполняя своими подробностями и тонкостями. Пилат – замученный жарой человек со страшной головной болью. Ему мучительно не хочется заниматься делами, но он должен разобрать дела преступников, среди которых – Иешуа Га-Ноцри. Иешуа без страха разговаривает с Пилатом, и, почувствовав его состояние, избавляет от головной боли. Пилату интересно разговаривать с Иешуа, как с бродячим философом, он чувствует силу его ума и речи.
– Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Ты не можешь даже и думать о чем-нибудь и мечтаешь только о том, чтобы пришла твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет.
– Ну вот, все и кончилось, – говорил арестованный, благожелательно поглядывая на Пилата, – и я чрезвычайно этому рад. Я советовал бы тебе, игемон, оставить на время дворец и погулять пешком где-нибудь в окрестностях, ну хотя бы в садах на Елеонской горе. Гроза начнется, – арестант повернулся, прищурился на солнце, – позже, к вечеру. Прогулка принесла бы тебе большую пользу, а я с удовольствием сопровождал бы тебя. Мне пришли в голову кое-какие новые мысли, которые могли бы, полагаю, показаться тебе интересными, и я охотно поделился бы ими с тобой, тем более что ты производишь впечатление очень умного человека.
Иешуа приговорен Малым Синедрионом к смертной казни, приговор надо лишь утвердить. Пока речь идет об обвинении в призыве к беспорядкам и угрозе сжечь храм, Пилат склоняется к отмене приговора Синедриона. Как только окружение это видит – Пилату показывают новый донос. В доме Иуды он высказал мнение о государственной власти.
– Итак, – говорил он, – отвечай, знаешь ли ты некоего Иуду из Кириафа, и что именно ты говорил ему, если говорил, о кесаре?
– Дело было так, – охотно начал рассказывать арестант, – позавчера вечером я познакомился возле храма с одним молодым человеком, который назвал себя Иудой из города Кириафа. Он пригласил меня к себе в дом в Нижнем Городе и угостил…
– Добрый человек? – спросил Пилат, и дьявольский огонь сверкнул в его глазах.
– Очень добрый и любознательный человек, – подтвердил арестант, – он высказал величайший интерес к моим мыслям, принял меня весьма радушно…
– Светильники зажег… – сквозь зубы в тон арестанту проговорил Пилат, и глаза его при этом мерцали.
– Да, – немного удивившись осведомленности прокуратора, продолжал Иешуа, – попросил меня высказать свой взгляд на государственную власть. Его этот вопрос чрезвычайно интересовал.
– И что же ты сказал? – спросил Пилат, – или ты ответишь, что ты забыл, что говорил? – но в тоне Пилата была уже безнадежность.
– В числе прочего я говорил, – рассказывал арестант, – что всякая власть является насилием над людьми и что настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть.
Вряд ли для Пилата есть обвинение страшнее.
– Ты полагаешь, несчастный, что римский прокуратор отпустит человека, говорившего то, что говорил ты? О, боги, боги! Или ты думаешь, что я готов занять твое место? Я твоих мыслей не разделяю! И слушай меня: если с этой минуты ты произнесешь хотя бы одно слово, заговоришь с кем-нибудь, берегись меня! Повторяю тебе: берегись.
– Игемон…
– Молчать! – вскричал Пилат и бешеным взором проводил ласточку, опять впорхнувшую на балкон. – Ко мне! – крикнул Пилат.
И когда секретарь и конвой вернулись на свои места, Пилат объявил, что утверждает смертный приговор, вынесенный в собрании Малого Синедриона преступнику Иешуа Га-Ноцри, и секретарь записал сказанное Пилатом.
После утверждения приговора Пилат встречается с первосвященником Иосифом Каифой. Согласно традиции, перед пасхой один из двоих осужденных Синедрионом должен быть помилован, и Пилат не сомневается, что это – Га-Ноцри.
В самом деле: преступления Вар-раввана и Га-Ноцри совершенно не сравнимы по тяжести. Если второй, явно сумасшедший человек, повинен в произнесении нелепых речей, смущавших народ в Ершалаиме и других некоторых местах, то первый отягощен гораздо значительнее. Мало того, что он позволил себе прямые призывы к мятежу, но он еще убил стража при попытках брать его. Вар-равван гораздо опаснее, нежели Га-Ноцри.
Но первосвященник трижды подтверждает свое решение помиловать Вар-Раванна.
Во время казни ученик Иешуа – Левий Матвей – страшно переживает.
Причина отчаяния Левия заключалась в той страшной неудаче, что постигла Иешуа и его, и, кроме того, в той тяжкой ошибке, которую он, Левий, по его мнению, совершил. Позавчера днем Иешуа и Левий находились в Вифании под Ершалаимом, где гостили у одного огородника, которому чрезвычайно понравились проповеди Иешуа. Все утро оба гостя проработали на огороде, помогая хозяину, а к вечеру собирались идти по холодку в Ершалаим. Но Иешуа почему-то заспешил, сказал, что у него в городе неотложное дело, и ушел около полудня один. Вот в этом-то и заключалась первая ошибка Левия Матвея. Зачем, зачем он отпустил его одного!
Вечером Матвею идти в Ершалаим не пришлось. Какая-то неожиданная и ужасная хворь поразила его. Его затрясло, тело его наполнилось огнем, он стал стучать зубами и поминутно просить пить. Никуда идти он не мог. Он повалился на попону в сарае огородника и провалялся на ней до рассвета пятницы, когда болезнь так же неожиданно отпустила Левия, как и напала на него. Хоть он был еще слаб и ноги его дрожали, он, томимый каким-то предчувствием беды, распростился с хозяином и отправился в Ершалаим. Там он узнал, что предчувствие его не обмануло. Беда случилась. Левий был в толпе и слышал, как прокуратор объявил приговор.
Он на все готов, чтобы облегчить страдания учителя, но ничего не может сделать. Начинается гроза, палачи добивают казненных и уводят оцепление, выставленное на случай бунта. Левий Матвей крадет тело Иешуа.
Добравшись до столбов, уже по щиколотку в воде, он содрал с себя отяжелевший, пропитанный водою таллиф, остался в одной рубахе и припал к ногам Иешуа. Он перерезал веревки на голенях, поднялся на нижнюю перекладину, обнял Иешуа и освободил руки от верхних связей. Голое влажное тело Иешуа обрушилось на Левия и повалило его наземь. Левий тут же хотел взвалить его на плечи, но какая-то мысль остановила его. Он оставил на земле в воде тело с запрокинутой головой и разметанными руками и побежал на разъезжающихся в глиняной жиже ногах к другим столбам. Он перерезал веревки и на них, и два тела обрушились на землю.
Прошло несколько минут, и на вершине холма остались только эти два тела и три пустых столба. Вода била и поворачивала эти тела.
Ни Левия, ни тела Иешуа на верху холма в это время уже не было.
Глаза и уши Пилата в Ершалаиме – начальник тайной стражи Афраний – докладывает прокуратору о том, что беспорядки городу больше не грозят. На вопрос, как вел себя Иешуа, Афаний отвечает, что странно и растерянно, не пытался говорить с солдатами, но сказал, что никого не винит в своей смерти и главный порок – это трусость. Пилат опасается последователей Иешуа. Он испытывает брезгливость по отношению к предателю Иуде и дает понять Афранию, что Иуда должен быть убит.
– Приказание игемона будет исполнено, – заговорил Афраний, – но я должен успокоить игемона: замысел злодеев чрезвычайно трудно выполним. Ведь подумать только, – гость, говоря, обернулся и продолжал: – выследить человека, зарезать, да еще узнать, сколько получил, да ухитриться вернуть деньги Каифе, и все это в одну ночь? Сегодня?
Афраний также получает приказ немедленно захоронить казненных. Прокуратор пытается понять, что мучает его весь прошедший день.
За сегодняшний день уже второй раз на него пала тоска. Потирая висок, в котором от адской утренней боли осталось только тупое, немного ноющее воспоминание, прокуратор все силился понять, в чем причина его душевных мучений. И быстро он понял это, но постарался обмануть себя. Ему ясно было, что сегодня днем он что-то безвозвратно упустил, и теперь он упущенное хочет исправить какими-то мелкими и ничтожными, а главное, запоздавшими действиями. Обман же самого себя заключался в том, что прокуратор старался внушить себе, что действия эти, теперешние, вечерние, не менее важны, чем утренний приговор. Но это очень плохо удавалось прокуратору.
Афраний выполнил все порученное. Тело Иешуа он обнаружил у Левия Матвея, пытавшегося его захоронить. Ученика Иешуа привели к прокуратору. Прокуратор пытается оправдаться за казнь тем, что он уже убил Иуду и чем-то одарить Левия Матвея. В его записях Пилат читает:
Ему удалось все-таки разобрать, что записанное представляет собой несвязную цепь каких-то изречений, каких-то дат, хозяйственных заметок и поэтических отрывков. Кое-что Пилат прочел: «Смерти нет… Вчера мы ели сладкие весенние баккуроты…»
Гримасничая от напряжения, Пилат щурился, читал: «Мы увидим чистую реку воды жизни… Человечество будет смотреть на солнце сквозь прозрачный кристалл…»
Тут Пилат вздрогнул. В последних строчках пергамента он разобрал слова: «…большего порока… трусость».
Пилат у Булгакова хотел помиловать Иешуа, но проявил трусость, испугался быть самим собой перед окружением и сделал то, чего от него ждали. Автор обрекает Пилата на вечные страдания за это. Прокуратор всегда теперь будет жалеть о том, чего не сделал, не договорил.
Вот, например, не струсил же теперешний прокуратор Иудеи, а бывший трибун в легионе, тогда, в долине дев, когда яростные германцы чуть не загрызли Крысобоя-великана. Но, помилуйте меня, философ! Неужели вы, при вашем уме, допускаете мысль, что из-за человека, совершившего преступление против кесаря, погубит свою карьеру прокуратор Иудеи?
– Да, да, – стонал и всхлипывал во сне Пилат.
Разумеется, погубит. Утром бы еще не погубил, а теперь, ночью, взвесив все, согласен погубить. Он пойдет на все, чтобы спасти от казни решительно ни в чем не виноватого безумного мечтателя и врача!
– Мы теперь будем всегда вместе, – говорил ему во сне оборванный философ-бродяга, неизвестно каким образом вставший на дороге всадника с золотым копьем. – Раз один – то, значит, тут же и другой! Помянут меня, – сейчас же помянут и тебя! Меня – подкидыша, сына неизвестных родителей, и тебя – сына короля-звездочета и дочери мельника, красавицы Пилы.
– Да, уж ты не забудь, помяни меня, сына звездочета, – просил во сне Пилат. И, заручившись во сне кивком идущего рядом с ним нищего из Эн-Сарида, жестокий прокуратор Иудеи от радости плакал и смеялся во сне.
Историю казни Иешуа написал Мастер в своем романе. Литературное сообщество роман, который стал смыслом жизни для Мастера, не приняло. Мастер в психиатрической больнице, откуда его спасает Воланд по просьбе Маргариты.
После всех беспорядков, произведенных в Москве, воплощение зла, Воланд, созерцает ночной город.
Но тут что-то заставило Воланда отвернуться от города и обратить свое внимание на круглую башню, которая была у него за спиною на крыше. Из стены ее вышел оборванный, выпачканный в глине мрачный человек в хитоне, в самодельных сандалиях, чернобородый.
– Ба! – воскликнул Воланд, с насмешкой глядя на вошедшего, – менее всего можно было ожидать тебя здесь! Ты с чем пожаловал, незваный, но предвиденный гость?
– Я к тебе, дух зла и повелитель теней, – ответил вошедший, исподлобья недружелюбно глядя на Воланда.
– Если ты ко мне, то почему же ты не поздоровался со мной, бывший сборщик податей? – заговорил Воланд сурово.
– Потому что я не хочу, чтобы ты здравствовал, – ответил дерзко вошедший.
– Но тебе придется примириться с этим, – возразил Воланд, и усмешка искривила его рот, – не успел ты появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она, – в твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп.
– Я не буду с тобой спорить, старый софист, – ответил Левий Матвей.
– Ты и не можешь со мной спорить, по той причине, о которой я уже упомянул, – ты глуп, – ответил Воланд и спросил: – Ну, говори кратко, не утомляя меня, зачем появился?
– Он прислал меня.
– Что же он велел передать тебе, раб?
– Я не раб, – все более озлобляясь, ответил Левий Матвей, – я его ученик.
– Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда, – отозвался Воланд, – но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются. Итак…
– Он прочитал сочинение мастера, – заговорил Левий Матвей, – и просит тебя, чтобы ты взял с собою мастера и наградил его покоем. Неужели это трудно тебе сделать, дух зла?
– Мне ничего не трудно сделать, – ответил Воланд, – и тебе это хорошо известно. – Он помолчал и добавил: – А что же вы не берете его к себе, в свет?
– Он не заслужил света, он заслужил покой, – печальным голосом проговорил Левий.
– Передай, что будет сделано, – ответил Воланд и прибавил, причем глаз его вспыхнул: – И покинь меня немедленно.
– Он просит, чтобы ту, которая любила и страдала из-за него, вы взяли бы тоже, – в первый раз моляще обратился Левий к Воланду.
– Без тебя бы мы никак не догадались об этом. Уходи.
Левий Матвей после этого исчез, а Воланд подозвал к себе Азазелло и приказал ему:
– Лети к ним и все устрой.
Воланд и его спутники забирают Мастера и Маргариту с собой, к вечному покою. По дороге видят вечно мучающегося Пилата.
– Ваш роман прочитали, – заговорил Воланд, поворачиваясь к мастеру, – и сказали только одно, что он, к сожалению, не окончен. Так вот, мне хотелось показать вам вашего героя. Около двух тысяч лет сидит он на этой площадке и спит, но когда приходит полная луна, как видите, его терзает бессонница. Она мучает не только его, но и его верного сторожа, собаку. Если верно, что трусость – самый тяжкий порок, то, пожалуй, собака в нем не виновата. Единственно, чего боялся храбрый пес, это грозы. Ну что ж, тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.
– Что он говорит? – спросила Маргарита, и совершенно спокойное ее лицо подернулось дымкой сострадания.
– Он говорит, – раздался голос Воланда, – одно и то же, он говорит, что и при луне ему нет покоя и что у него плохая должность. Так говорит он всегда, когда не спит, а когда спит, то видит одно и то же – лунную дорогу, и хочет пойти по ней и разговаривать с арестантом Га-Ноцри, потому, что, как он утверждает, он чего-то не договорил тогда, давно, четырнадцатого числа весеннего месяца нисана. Но, увы, на эту дорогу ему выйти почему-то не удается, и к нему никто не приходит. Тогда, что же поделаешь, приходится разговаривать ему с самим собою. Впрочем, нужно же какое-нибудь разнообразие, и к своей речи о луне он нередко прибавляет, что более всего в мире ненавидит свое бессмертие и неслыханную славу. Он утверждает, что охотно бы поменялся своею участью с оборванным бродягой Левием Матвеем.
– Двенадцать тысяч лун за одну луну когда-то, не слишком ли это много? – спросила Маргарита.
– Повторяется история с Фридой? – сказал Воланд, – но, Маргарита, здесь не тревожьте себя. Все будет правильно, на этом построен мир.
– Отпустите его, – вдруг пронзительно крикнула Маргарита так, как когда-то кричала, когда была ведьмой, и от этого крика сорвался камень в горах и полетел по уступам в бездну, оглашая горы грохотом. Но Маргарита не могла сказать, был ли это грохот падения или грохот сатанинского смеха. Как бы то ни было, Воланд смеялся, поглядывая на Маргариту, и говорил:
– Не надо кричать в горах, он все равно привык к обвалам, и это его не встревожит. Вам не надо просить за него, Маргарита, потому что за него уже попросил тот, с кем он так стремится разговаривать, – тут Воланд опять повернулся к мастеру и сказал: – Ну что же, теперь ваш роман вы можете кончить одною фразой!
Мастер как будто бы этого ждал уже, пока стоял неподвижно и смотрел на сидящего прокуратора. Он сложил руки рупором и крикнул так, что эхо запрыгало по безлюдным и безлесым горам:
– Свободен! Свободен! Он ждет тебя!
Горы превратили голос мастера в гром, и этот же гром их разрушил. Проклятые скалистые стены упали. Осталась только площадка с каменным креслом. Над черной бездной, в которую ушли стены, загорелся необъятный город с царствующими над ним сверкающими идолами над пышно разросшимся за много тысяч этих лун садом. Прямо к этому саду протянулась долгожданная прокуратором лунная дорога, и первым по ней кинулся бежать остроухий пес. Человек в белом плаще с кровавым подбоем поднялся с кресла и что-то прокричал хриплым, сорванным голосом. Нельзя было разобрать, плачет ли он или смеется, и что он кричит. Видно было только, что вслед за своим верным стражем по лунной дороге стремительно побежал и он.
Очень много смыслов в этой книге, очень много мыслей после прочтения. Добро и зло, ненависть и милосердие тесно переплетены в жизни, и в этом ее полнота. За наши поступки всегда наступит ответственность, но чтобы познать справедливость, жить надо вечно. Любовь побеждает все. Почему лучшей долей для Мастера и Маргариты автор считает вечный покой? Что такое покой?
Источник
Голова представляет нас самих. Это то, что мы показываем миру. Нас узнают по голове. Когда что-то не в порядке с головой, это значит, что что-то не в порядке с нами.
Волосы представляют силу. Когда нам очень страшно, мы создаем «стальной ремень», который обычно начинается в плече¬вых мускулах, а потом идет к голове, а иногда к глазам. Волосы растут из волосяных мешочков. Когда мы создаем большое напря¬жение в черепной коробке, эти мешочки автоматически закрыва¬ются и волосы начинают отмирать и выпадать.
Если напряжение постоянно продолжаются и череп не расслаблен, волосы переста¬ют расти. Результат — лысина. Женщины начали лысеть с тех пор, как они вошли в «деловой» мужской мир. Мы, конечно, это далеко не всегда замечаем, так как многие парики выглядят совершенно натурально.
Уши представляют собой символ способности слушать и слышать. Когда у человека проблемы с ушами, это значит, что в его жизни происходит нечто такое, что он наотрез отказывается слышать. Боль в ушах — это пример наивысшего раздражения в отношении того, что вы слышите.
У детей часто бывают боли в ушах. Им бедным приходится выслушивать дома всё то, что им не хочется слышать. Выражать свой гнев ребенку запрещено, а, так как он практически не в силах что-либо изменить, то эта невоз¬можность и приводит к боли в ушах.
Глухота представляет собой долгое — возможно, продолжающееся всю жизнь — нежелание кого-либо слышать. Обратите внимание: когда мы видим одного партнера со слуховым аппаратом, другой говорит без остановки…
Глаза говорят о возможности видеть. Когда у нас проблемы с глазами, это обычно означает, что мы отказываемся что-либо видеть — или в нас самих, или в своей жизни. Когда я вижу маленьких детей в очках, я знаю: что-то не в порядке дома. Они в прямом смысле отказываются на что-то смотреть. Если они не в силах изменить домашнюю ситуацию, то они буквально рассеи¬вают свое зрение, с тем чтобы глаза потеряли способность видеть ясно.
Головные боли происходят, когда мы чувствуем себя неполноценными. В следующий раз, когда у вас заболит голова, остановитесь на минутку и спросите себя, где вы себя чувствуете униженным и почему. Простите себя, пусть это чувство уйдет, и ваша головная боль исчезнет сама собой. Мигрени создаются людьми, которые хотят быть совершен¬ными, а также теми, у кого накопилось много раздражения в этой жизни.
Шея и горло очень интересны. Шея — это способность к гибкости мышления, способность увидеть другую сторону вопро¬са и понять точку зрения другого человека. Когда у нас проблемы с шеей, это значит, что мы упрямимся и отказываемся быть более гибкими.
Горло представляет нашу способность постоять за себя, попросить того, чего мы хотим. Проблемы с горлом возникают от чувства, что мы «не имеем права», и от ощущения собственной неполноценности. Больное горло — это всегда раздражение. Если ему сопутствует простуда, то, помимо этого, еще и замеша¬тельство.
Ларингит обычно означает то, что мы так злы, что буквально не можем говорить. Горло, кроме того, представляет собой участок организма, где сосредоточена вся наша творческая энергия. Болезни, связанные с гландами и щитовидкой, свидетель¬ствуют, поэтому, о том, что в творческом смысле вам не удалось сделать то, что бы вы хотели.
Именно в области горла прежде всего и происходят наши перемены. Когда мы сопротивляемся переменам, у нас чаще всего появляются проблемы с горлом. Обратите внимание на то, как мы иногда начинаем кашлять ни с того ни с сего. Или кто-нибудь другой начинает кашлять. Что именно говорится в эту минуту? На что мы реагируем? Может быть, это упрямство, сопротивление или свидетельство того, что мы в процессе перемены?
Спина представляет собой систему поддержки. Проблемы со спиной указывают на то, что вы чувствуете недостаточную поддержку. Слишком часто мы думаем, что нас поддерживают семья и друзья. В действительности же, это поддержка Вселенной и самой Жизни.
Проблемы с верхней частью спины — сигнал недостаточной эмоциональной поддержки: «Мой муж (любовник, друг) не понимает и не поддерживает меня». Средняя часть спины имеет прямое отношение к чувству вины. Боитесь ли вы того, что у вас сзади, или прячете что-то там? Нет ли у вас чувства, что кто-то ударил вас в спину?
Беспокоитесь ли вы все время о своих деньгах? Какова у вас ваша денежная ситуация? Она может быть источником проблем с нижней частью спины.
Лёгкие — это способность брать и давать жизнь. Проблемы с легкими обычно возникают из-за нашего нежелания или страха жить полной жизнью или от того, что мы считаем, что у нас нет права жить в полную силу. Те, кто много курит, обычно отрицают жизнь. Они скрывают за маской чувство своей неполноценности.
Грудь — олицетворение материнства. Когда возникают про¬блемы с молочными железами, это значит, что мы буквально душим своим вниманием другого человека, вещь или ситуацию. Если имеет место рак груди, то дополнительно еще и накопленная обида или злоба. Освободитесь от страха и знайте, что в каждом из нас активен и действует разум Вселенной.
Сердце, конечно, символизирует любовь, а кровь — ра¬дость. Когда у нас в жизни нет любви и радости, то сердце буквально сжимается и становится холодным. В результате, кровь начинает течь медленнее, и мы постепенно идем к анемии, скле¬розу сосудов, сердечным приступам (инфаркту).
Мы настолько иногда запутываемся в жизненных драмах, которые сами себе создаем, что совсем не замечаем радости, которая нас окружает. Золотое сердце, холодное сердце, черное сердце, любящее сердце — а какое у вас сердце?
Желудок перерабатывает, переваривает всё новые идеи и ситуации. А что или кого Вы не можете, «переваривать»? Когда у нас проблемы с желудком, это обычно означает, что мы не знаем, как ассимилировать новую жизненную ситуацию. Нам страшно. Многие из нас помнят время, когда пассажирские самолеты толь¬ко начали летать.
Для нас была новостью идея полета в небо, и нам было чрезвычайно трудно ассимилировать ее в нашем мозгу. На каждом сиденье имелись пакеты, которые выручали нас, если нам становилось плохо. И мы почти всегда ими пользовались. Сейчас же, много лет спустя, хотя пакеты предос-тавляются по-прежнему, ими никто не пользуется. Мы, наконец, свыклись с идеей полета.
Язва желудка — это более чем просто страх, чувство, что мы недостаточно хороши или полно-ценны. Мы боимся, что недостаточно хороши для своих родителей, боссов, учителей и т. д. Мы буквально не можем переварить того, что мы из себя представля¬ем. Мы то и дело стараемся угодить другим.
Неважно, какой пост вы занимаете на работе, у вас может совершенно отсутствовать чувство собственного достоинства. Ответ на разрешение такой проблемы — любовь. Люди, которые любят и уважают себя, не имеют язв. Будьте же нежной и внимательной к ребенку внутри вас (помните наше упражнение?) и всегда поддерживайте и ува¬жайте его.
Камни в желчном пузыре символизируют накопленные горькие мысли, а также гордость, которая вам мешает избавиться от них. Попробуйте следующее упражнение. Говорите себе пос-тоянно: «Я с радостью отпускаю свое прошлое. Жизнь прекрасна и я тоже».
Проблемы с мочевым пузырем, задним проходом, половыми органами происходят из-за извращенных идей о наших телах и функциях, которые они выполняют. Каждый орган нашего тела — это великолепное отражение самой жизни! Мы же не думаем, что жизнь грязная и грешная. Почему же мы такое думаем о половых органах?
Задний проход так же прекрасен, как и уши. Без заднего прохода мы были бы не в состоянии освободиться от шлаков и погибли бы очень быстро. Каждая часть нашего тела и каждая функция, которую она выполняет, совершенно нормальна, естественна и прекрасна. Наши половые органы были созданы для удовольствия.
Отрицать этот факт — значит, создавать боль и наказание.
Секс прекрасен, и для нас совершенно нормально за¬ниматься сексом, так же, как есть и пить. На минуту представьте себе бесконечность Вселенной. Нам такое даже трудно предста¬вить. А внутри Вселенной много галактик. Вокруг Солнца вращаются много планет, среди которых — Земля.
И знаете, мне неве¬роятно трудно представить, что та Сила, которая создала всю Вселенную, — это всего лишь старик, который сидит себе на облаках и… наблюдает за нашими половыми органами! И всё-таки именно этому научили многих из нас, когда мы были детьми. Для нас очень важно избавиться от этих глупостей.
Однако не поймите меня неправильно. Я ни в коем случае не проповедую свободный секс с кем попало. Просто, многие из наших правил давно устарели, и именно поэтому многие их нарушают и становятся лицеме¬рами. Когда мы удалим вину сексуальности из нашего сознания и научим людей любить и уважать себя и, следовательно, других, тогда они автоматически станут жить во имя высшего — Добра и Радости.
У нас у всех так много проблем с сексуальностью из-за нашей самоненависти и самоотвращения. Поэтому, мы плохо от¬носимся и к себе, и к другим. Недостаточно давать в школах сексуальное образование. Нам необходимо, на более глубоком уровне, разрешить детям понять, что их тела, половые органы и сексуальность созданы для радости.
Яичники представляют творческую энергию. Проблемы с ними — невыраженные творческие способности.
Ноги несут нас по жизни. Проблемы с ногами свидетельст¬вуют о страхе продвигаться вперед или нежелании двигаться в определенном направлении. Наши ноги нас везут, тащат, волочат, а на них сидят большие, жирные, полные детских обид бедра. Нежелание действовать, часто проявляется в серьезных проблемах с ногами. Варикозные вены — это или дом, или работа, которые вы ненавидите.
Несчастные случаи далеко не случайны. Как и всё остальное в нашей жизни, мы их создаем. Вовсе не надо себе говорить: «Хочу, чтобы со мной произошел несчастный случай». Мы просто создаем систему умственных убеждений, которая может привлечь несчастный случай. С некоторыми из нас посто¬янно случается что-то, а другие проживают жизнь без единой царапины.
Несчастные случаи — это выражение раздражения и обиды. Они являются выражением безысходности и полнота несвободы человека заявить о своих чувствах.
Несчастные случаи — это также восстание против предста¬вителя власти. Мы так злимся, что хотим кого-нибудь ударить, а вместо этого ударяем самих себя. Когда мы злимся на самих себя, чувствуем себя виноватыми, когда мы буквально ищем себе нака¬зание, оно приходит в форме несчастного случая. На первый взгляд, мы лишь невинные жертвы несчастного случая.
Несчастный случай позволяет нам обратиться за помощью и сочувствием к другим. Нам омывают раны и ухаживают за нами. Часто мы вынуждены лежать в постели, иногда в течение долгого времени. И мы стонем от боли. С помощью боли наше тело подсказывает нам, над чем в жизни нам нужно еще поработать. Размер боли указывает, насколько жестоко мы хотели наказать себя.
Ревматизм — болезнь, приобретенная от постоянной кри¬тики себя и других. Люди с ревматизмом обычно привлекают к себе людей, которые их постоянно критикуют. Это происходит из-за их собственного убеждения, что они должны критиковать других. На них лежит проклятие — это их желание постоянно быть «совершенством» с любыми людьми, в любой ситуации. Их ноша поистине невыносима.
Астма. Человеку с астмой кажется, что у него нет права дышать. Дети-астматики — это, как правило, дети с высокоразвитой совестью. Они за всё принимают вину на себя. Иногда им помогает перемена места жительства, особенно, если вся семья не едет с ними. Обычно дети-астматики выздоравливают. Этому способствует школа, новые жизненные ситуации, брак. Однако, позже в жизни часто возникает ситуация, когда приступ повторяется, как будто кто-то нажал на кнопку.
Рак — болезнь, вызванная глубокой накопленной обидой, которая, в буквальном смысле, начинает поедать тело. В детстве происходит нечто подрывающее нашу веру в жизнь. Этот случай никогда не забывается, и человек живет с чувством огромной жалости к себе. Ему трудно порой иметь долгие, серьезные взаимоотношения.
Жизнь для такого человека состоит из бесконечных разочарований. Чувство безысходности и безнадежности преобладает в его сознании, ему легко винить других за свои проблемы. Люди, страдающие раком, очень самокритичны. Как я убедилась на собственном опыте, приобретенное умение любить себя и при¬нимать себя такой, какая ты есть, излечивает рак.
Излишний вес — не что иное, как нужда в защите. Мы ищем защиту от боли, критики, сексуальности, оскорблений и т. д. Обширный выбор, не правда ли? Я никогда не была толстухой, однако на собственном опыте убедилась, что когда я себя чувст¬вую неуверенно и вообще неважно, я автоматически толстею на несколько килограммов.
Когда угроза исчезает, излишек веса ис¬чезает тоже. Бороться с жиром — пустая трата энергии и времени. Как только вы прекращаете сопротивляться, ваш вес тут же нор¬мализуется. Доверие к себе, к самому процессу жизни, воздержа¬ние от отрицательных мыслей — вот способы похудеть.
Боль любого происхождения, по моему мнению, — свиде¬тельство чувства вины. А вина всегда ищет наказания, наказание же, в свою очередь, создает боль. Хроническая боль происходит от хронического чувства вины, так глубоко захороненного в нас, что мы часто о ней даже и не знаем. Вина — бесполезное чувство. Это чувство никогда никому не помогает, оно же не в состоянии изменить ситуацию. Так что выпустите себя из тюрьмы.
Операция (любая). Вмешательство хирурга необходимо, например, при травмах рук и ног, с тем чтобы человек мог скон¬центрировать свое внимание на выздоровлении и на том, чтобы это больше не повторялось. В медицине сегодня много прекрас¬ных врачей, которые полностью по-святили себя оказанию помо¬щи людям.
Всё больше и больше врачей начинают лечить, применяя холистические методы. И всё же, большинство наших медиков не хотят иметь дело с причинами болезни, а лечат лишь симптомы и следствия. Они это делают двумя способами: либо отравляют лекарствами, либо режут. Хирурги режут, и если вы обратитесь к хирургу, он, конечно, будет рекомендовать операцию.
Если у вас нет выбора, приготовьтесь, пожалуйста, к ней, с тем чтобы вы быстро и без осложнений выздоровели. Одной моей знакомой пришлось делать срочную операцию. Перед операцией она разго¬варивала с хирургом и анестезиологом. Она попросила их вклю¬чить во время операции приятную легкую музыку и обращаться друг к другу и к ней только в мягких тонах.
Медсестра делала то же самое после операции. Операция прошла прекрасно, и моя знакомая выздоровела в рекордный срок. После операции слушайте всё время музыку, которую вы любите, и говорите постоянно самой себе: «Я быстро выздоравливаю. С каждым днём я чувствую себя лучше и лучше».
Опухоли — ложные наросты. Устрица обволакивает ма¬люсенькую песчинку, попавшую в нее, твердой и блестящей оболочкой, с тем, чтобы защитить себя. Мы зовем песчинку жемчужи¬ной и восхищаемся ее красотой. Мы, как устрица, берем старую обиду и носимся с ней, пока она не перейдет в опухоль.
Я называю это «прокручиванием старой пленки». Я убеждена, что опухоли у женщин в матке, яичниках и т.д., от того, что они берут эмоцио¬нальную боль, происшедшую в результате удара по их женствен¬ности, и носятся с ней всю жизнь до возникновения опухоли. Я называю это просто: «Он меня сильно обидел».
Если ваши взаимоотношения с кем-то заканчиваются, это совсем не значит, что с вами не всё в порядке, и это вовсе не говорит о том, что вы ничего не стоите. Дело не в том, что с нами происходит в этой жизни, а в том, как мы на это реагируем. Мы, все без исключения, несем 100-процентную ответственность за всё, что с нами происходит“.
Источник