Голова моя болит маршак

Самуил Яковлевич МАРШАК

(Из А. Мильна)

Король,
Его величество,
Просил её величество,
Чтобы её величество
Спросила у молочницы:
Нельзя ль доставить масла
На завтрак королю.

Придворная молочница
Сказала: — Разумеется,
Схожу,
Скажу
Корове,
Покуда я не сплю!

Придворная молочница
Пошла к своей корове
И говорит корове,
Лежащей на полу:
— Велели их величество
Известное количество
Отборнейшего масла
Доставить к их столу!

Ленивая корова
Ответила спросонья:
— Скажите их величествам,
Что нынче очень многие
Двуногие-безрогие
Предпочитают мармелад,
А также пастилу!

Придворная молочница
Сказала: — Вы подумайте! –
И тут же королеве
Представила доклад:

— Сто раз прошу прощения
За это предложение.
Но если вы намажете
На тонкий ломтик хлеба
Фруктовый мармелад,
Король, его величество,
Наверно, будет рад!

Тотчас же королева
Пошла к его величеству
И, будто между прочим,
Сказала невпопад:
— Ах, да, мой друг, по поводу
Обещанного масла…
Хотите ли попробовать
На завтрак мармелад?

Король ответил:
— Глупости! —
Король сказал:
— О боже мой! —
Король вздохнул: — О господи! –
И снова лёг в кровать.
— Ещё никто, — сказал он, —
Никто меня на свете
Не называл капризным…
Просил я только масла
На завтрак мне подать!

На это королева
Сказала: — Ну, конечно! –
И тут же приказала
Молочницу позвать.

Придворная молочница
Сказала: — Ну, конечно! –
И тут же побежала
В коровий хлев опять.

Придворная корова
Спросила: — В чём же дело?
Я ничего дурного
Сказать вам не хотела.

Возьмите простокваши,
И молока для каши,
И сливочного масла
Могу вам тоже дать!

Придворная молочница
Сказала: — Благодарствуйте! –
И масло на подносе
Послала королю.
Король воскликнул: — Масло!
Отличнейшее масло!
Прекраснейшее масло!
Я так его люблю!

— Никто, никто, — сказал он
И вылез из кровати.
— Никто, никто, — сказал он,
Спускаясь вниз в халате.
— Никто, никто, — сказал он,
Намылив руки мылом.
— Никто, никто, — сказал он,
Съезжая по перилам.
— Никто не скажет, будто я
Тиран и сумасброд,
За то, что к чаю я люблю
Хороший бутерброд!

Весёлые картинки, 1986, №12.

В октябре, в октябре
Частый дождик на дворе.

На лугах мертва трава,
Замолчал кузнечик.
Заготовлены дрова
На зиму для печек.

Мурзилка, 1990, №10.

Да будет свет – весёлый, яркий –
В наш первый вечер торжества!
Открыла площади и парки
Незатемнённая Москва.

Перекликаются в беседе
Московской улицы огни.
Один другому о Победе
Сигнализируют они.

Но пусть опять над Спасской башней
Огнём наполнится звезда, —
Вчерашней ночи, тьмы вчерашней
Мы не забудем никогда.

Да будет вечной та минута,
Когда во тьме сверкал нам свет
Двадцатикратного салюта –
Сиянье залпов и ракет.

Мы будем помнить эти годы,
Когда, охваченные тьмой,
Шли осторожно пешеходы
По нашей улице немой,

Когда столица провожала
Бойцов на фронт, а семьи в тыл,
И от незримого вокзала,
Неслышно поезд отходил.

Так мы работали и жили,
И этой зоркой темнотой
Мы наше право заслужили
На свет победно-золотой.

Мурзилка, 1985, №5.

В большой семье советской
Журналов и газет
Сегодня самый детский
Журнал выходит в свет.

Его читатель тоже
Ещё довольно мал,
Но меньше и моложе
Читателя журнал.

Журналу и ребёнку —
Счастливого пути!
Пусть будут вперегонку
Расти, расти, расти!

Эти стихи написаны С. Маршаком специально для первого номера журнала «Весёлые картинки», который вышел в свет в сентябре 1956 года.

Весёлые картинки, 1987, №9.

Я учиться не хочу,
Сам любого научу.
Я — известный мастер
По столярной части!

У меня охоты нет
До поделки
Мелкой.
Вот я сделаю буфет, —
Это не безделка.

Смастерю я вам буфет —
Простоит он сотню лег.
Вытешу из ёлки
Новенькие полки.

Наверху у вас — сервиз,
Чайная посуда.
А под ней — просторный низ
Для большого блюда.

Полки средних этажей
Будут для бутылок.
Будет ящик для ножей,
Пилок, ложек, вилок.

У меня, как в мастерской,
Всё, что нужно, под рукой:
Плоскогубцы, и пила,
И топор, и два сверла,
Молоток,
Рубанок,
Долото,
Фуганок.

Есть и доски у меня.
И даю вам слово,
Что до завтрашнего дня
Будет всё готово!
Завизжала
Пила,
Зажужжала,
Как пчела.

Пропилила полдоски,
Вздрогнула и стала,
Будто в крепкие тиски
На ходу попала.

Я гоню её вперёд,
А злодейка не идёт.
Я тяну её назад —
Зубья в дереве трещат…

Не даётся мне буфет.
Сколочу я табурет,
Не хромой, не шаткий,
Чистенький и гладкий.

Вот и стал я столяром,
Заработал топором.
Я по этой части
Знаменитый мастер!
Раз, два –
По полену,
Три, четыре –
По колену.
По полену,
По колену,
А потом
Врубился в стену.

Топорище — пополам,
А на лбу остался шрам.

Обойдусь без табурета.
Лучше — рама для портрета.

Есть у дедушки портрет
Бабушкиной мамы.
Только в доме нашем нет
Подходящей рамы.

Взял я несколько гвоздей
И четыре планки.
Да на кухне старый клей
Оказался в банке.

Будет рама у меня
С яркой позолотой.
Заглядится вся родня
На мою работу!

Только клей столярный плох:
От жары он пересох.
Обойдусь без клея.
Планку к планке я прибью,
Чтобы рамочку мою
Сделать попрочнее.

Как ударил молотком, —
Гвоздь свернулся червяком.
Забивать я стал другой,
Да согнулся он дугой.
Третий гвоздь заколотил —
Шляпку набок своротил.

Плохи гвозди у меня –
Не вобьешь их прямо.
Так до нынешнего дня
Не готова рама…

Унывать я не люблю!
Из своих дощечек
Я лучинок наколю
На зиму для печек.

Щепочки колючие,
Тонкие, горючие,
Затрещат, как на пожаре,
В нашем старом самоваре.

То-то весело горят!
А ребята говорят:
Иди,
Столяр,
Разводи
Самовар.

Ты у нас не мастер,
Ты у нас ломастер!

Мурзилка, 1982, №11.

На ветвях заснули птицы,
Звёзды в небе не горят.
Притаился у границы
Пограничников отряд.

Пограничники не дремлют
У родного рубежа:
Наше море,
Нашу землю
Наше небо сторожат.

Веселые картинки, 1981, №12 (?).

До самых последних дней Самуил Яковлевич Маршак думал о своих друзьях. Весной 1964 года он начал писать для ребят весёлую историю в стихах «Приключения Мурзилки». Самуил Яковлевич не успел дописать эту историю до конца, но вам, ребята, наверное, будет интересно прочесть даже только её начало.

Стихи решил я написать
Про нового Мурзилку,
Достал перо, раскрыл тетрадь,
Открыл чернил бутылку.

Вдруг вижу: маленький пловец
Болтается в чернилах,
Доплыл до стенки наконец,
Но выбраться не в силах.

С трудом на сушу из чернил
Я вытащил бедняжку,
Потом сушиться посадил
На стол, на промокашку.

Смыв аккуратно со стола
Мурзилкин след чернильный,
Пловца раздел я догола
И вымыл в пене мыльной.

Когда он сытно закусил,
Я уложил Мурзилку
И рассказать его просил,
Как он попал в бутылку.

Чихнул Мурзилка десять раз,
И так он начал свой рассказ:

— Я часто гостил
На столах у писателей.
Немало чернил
На меня они тратили.

Но был я разиня
И сам угодил
В одном магазине
В бутылку чернил.

Кричал я напрасно:
«Спасите! Тону!»
И скоро, несчастный,
Пошёл бы ко дну.

Но старый писатель,
Сотрудник «Мурзилки»,
Меня, как спасатель,
Достал из бутылки.

И вот говорю я
Всем детям на свете:
Не будьте разинями,
Милые дети.

А если вам надо
Готовить уроки,
Не мажьте чернилами
Руки и щёки!..

И вот теперь живу у вас! —
Так он закончил свой рассказ.

Спросил я у Мурзилки:
— Ты грамотен иль нет? —
Он почесал в затылке
И так сказал в ответ:

— Родился я в Мурзилии,
За тридевять земель.
Там, в чаше белой лилии
Была моя постель.

Учился в местной школе я,
В большом цветке магнолии,
И часто весь урок
Качал нас ветерок.

Читать я начал скоро,
Писать же не любил.
(Должно быть, и в ту пору
Боялся я чернил.)

Ребят нас было до ста,
И все мои друзья,
Большого были роста —
Такого же, как я!

Тут я прервал Мурзилку:
— Ты ростом очень мал,
А то бы ты в бутылку,
Мурзилка, не попал!

— Ну да, сказал он, — верно!
Я ростом невелик,
Зато я самый первый
Был в школе озорник.

Но вот друзьям-лентяям
(Таким же, как и я)
Я предложил: «Слетаем
В далёкие края!»

Нашли мы парашюты,
И с первым ветром ввысь
Мы, братья-лилипуты,
Над морем поднялись.

— Где твои собратья?
Ты знаешь или нет?
— Сейчас пойду искать я! —
Промолвил он в ответ.

Но я сказал в тревоге:
— Да где ж ты их найдёшь?
Заблудишься в дороге,
И сам ты пропадёшь!

— Найду! — он мне ответил,
И в тот же самый миг
Никто и не заметил,
Как он в окошко — шмыг!

Я очень волновался,
Тревожился мой внук,
Покуда не раздался
В передней лёгкий стук.

Потом вопрос: — Вы дома?
— А кто вы? — Это я,
Мурзилка, ваш знакомый,
И все мои друзья!

Всех пришедших
В мой дом
Я позвал к обеду,
И вели мы за столом
Дружную беседу.

К чаю подали сервиз,
Крошечный, фарфоровый,
Все наелись, напились
И сказали: — Здорово!

Мурзилка, 1984, №5.

А
Аист с нами прожил лето,
А зимой гостил он где-то.

Б
Бегемот разинул рот:
Булки просит бегемот.

В
Воробей просил ворону
Вызвать волка к телефону.

Г
Гриб растёт среди дорожки, —
Голова на тонкой ножке.

Д
Дятел жил в дупле пустом,
Дуб долбил, как долотом.

Е
Ель на ёжика похожа:
Ёж в иголках, ёлка – тоже.

Ж
Жук упал и встать не может.
Ждёт он, кто ему поможет.

З
Звёзды видели мы днём
За рекою, над Кремлём…

И
Иней лёг на ветви ели,
Иглы за ночь побелели.

К
Кот ловил мышей и крыс.
Кролик лист капустный грыз.

Л
Лодки по морю плывут,
Люди вёслами гребут.

М
Мёд в лесу медведь нашёл, —
Мало мёду, много пчёл.

Н
Носорог бодает рогом.
Не шутите с носорогом!

О
Ослик был сегодня зол:
Он узнал, что он осёл.

П
Панцирь носит черепаха,
Прячет голову от страха.

Р
Роет землю серый крот —
Разоряет огород.

С
Спит спокойно старый слон —
Стоя спать умеет он.

Т
Таракан живёт за печкой, —
То-то тёплое местечко!

У
Ученик учил уроки —
У него в чернилах щёки.

Ф
Флот плывёт к родной земле.
Флаг на каждом корабле.

Х
Ходит по лесу хорёк,
Хищный маленький зверёк.

Ц
Цапля, важная, носатая,
Целый день стоит, как статуя.

Ч
Часовщик, прищурив глаз,
Чинит часики для нас.

Ш
Школьник, школьник, ты силач:
Шар земной несёшь, как мяч!

Щ
Щёткой чищу я щенка,
Щекочу ему бока.

Э
Эта кнопка и шнурок —
Электрический звонок.

Ю
Юнга – будущий матрос —
Южных рыбок нам привёз.

Я
Ягод нет кислее клюквы.
Я на память знаю буквы.

Весёлые картинки, 1987, №9.

ЗЕЛЁНАЯ СТРАНИЦА

Эта страница зелёного цвета,
Значит, на ней постоянное лето.
Если бы здесь уместиться я мог,
Я бы на этой странице прилёг.

Бродят в траве золотые букашки.
Вся голубая, как бирюза,
Села, качаясь, на венчик ромашки,
Словно цветной самолёт, стрекоза.

Вон тёмно-красная божья коровка,
Спинку свою разделив пополам,
Вскинула крылья прозрачные ловко
И полетела по божьим делам.

Вот в одинаковых платьях, как сёстры,
Бабочки сели в траву отдыхать.
То закрываются книжечкой пёстрой,
То, раскрываясь, несутся опять…

СИНЯЯ СТРАНИЦА

А эта страница — морская,
На ней не увидишь земли.
Крутую волну рассекая,
Проходят по ней корабли.

Дельфины мелькают, как тени,
Блуждает морская звезда,
И листья подводных растений
Качает, как ветер, вода.

На дне этой синей страницы
Темно, как в глубинах морей.
Здесь рыбы умеют светиться
Во мраке, где нет фонарей…

ЖЁЛТАЯ СТРАНИЦА

Вы любите, ребята,
Пересыпать песок.
В руках у вас лопата,
Ведёрко и совок.

Как нитка золотая,
У вас из кулака
Бежит струя густая
Прохладного песка.

Садовая дорога
Усыпана песком.
Но плохо, если много
Песка лежит кругом.

Вот жёлтая страница —
Пустынная страна.
Песок по ней кружится,
Несётся, как волна.

Неведомо откуда,
Неведомо куда
Бредут по ней верблюды —
Степные поезда.

Идут они в кочевье
Под музыку звонков.
Лежачие деревья
Растут среди песков.

Безлиственные сучья
К сухой земле пригнул
Живучий и колючий
Кустарник саксаул.

А ветер носит тучи
Горячего песка.
Идёт песок летучий
На приступ, как войска…

БЕЛАЯ СТРАНИЦА

Это — снежная страница.
Вот прошла по ней лисица,
Заметая след хвостом.

Тут вприпрыжку по странице
В ясный день гуляли птицы,
Оставляя след крестом.

Здесь проехали полозья —
И сверкает на морозе
Серебристый гладкий след.

Там на утренней пороше
Отпечатались калоши, —
Это бродят внук и дед.

Цепь следов на снежной глади
Остаётся, как строка
В чистой, новенькой тетради
Первого ученика.

КРАСНАЯ СТРАНИЦА

Эта страница
Красного цвета.

Красное солнце.
Красное лето.

Красная площадь
Флаги полощет.

Что же на свете
Лучше и краше?

Разве что дети
Весёлые наши!

НОЧНАЯ СТРАНИЦА

Перед вами — страница ночная.
Столица окутана тьмой.
Уходят на отдых трамваи,
Троллейбусы мчатся домой.

Спешат на ночлег пешеходы.
Нигде не увидишь ребят.
И только вокзалы, заводы,
Часы и машины не спят.

Скользят огоньки по аллее,
Спускаясь с московских холмов,
И с каждой минутой тусклее
Бессчётные окна домов.

Встречаясь на всех перекрёстках,
Бегут фонари через мост.
А небо над городом — в блёстках
Далёких, чуть видимых звёзд.

Над старой зубчатой стеною,
Над всею Советской страною
Горят, как огни корабля,
Рубины на башнях Кремля.

С. Маршак. Разноцветная книга. М.: Малыш, 1976.

Ищут пожарные,
Ищет милиция,
Ищут фотографы
В нашей столице,
Ищут давно,
Но не могут найти
Парня какого-то
Лет двадцати.

Среднего роста,
Плечистый и крепкий,
Ходит он в белой
Футболке и кепке.
Знак ГТО
На груди у него.
Больше не знают
О нём ничего.
Многие парни
Плечисты и крепки,
Многие носят
Футболки и кепки.
Много в столице
Таких же значков —
Каждый
К труду, обороне
Готов.
Кто же,
Откуда
И что он за птица —
Парень,
Которого
Ищет столица?
Что натворил он
И в чём виноват?
Вот что в народе
О нём говорят.
Ехал
Один
Гражданин
По Москве —
Белая кепка
На голове, —
Ехал весной
На площадке трамвая,
Что-то под грохот колёс
Напевая…

Вдруг он увидел —
Напротив
В окне
Мечется кто-то
В дыму и огне.
Много столпилось
Людей на панели.
Люди в тревоге
Под крышу смотрели:
Там из окошка
Сквозь огненный дым
Руки
Ребёнок
Протягивал к ним.
Даром минуты одной
Не теряя,
Бросился парень
С площадки трамвая —
Автомобилю
Наперерез —
И по трубе
Водосточной полез.

Третий этаж,
И четвёртый,
И пятый…
Вот и последний,
Пожаром объятый.
Чёрного дыма
Висит пелена.
Рвётся наружу
Огонь из окна.
Надо ещё
Подтянуться немножко.
Парень,
Слабея,
Дополз до окошка,
Встал,
Задыхаясь в дыму,
На карниз,
Девочку взял
И спускается вниз.
Вот ухватился Рукой
За колонну.
Вот по карнизу
Шагнул он к балкону…
Еле стоит
На карнизе нога,
А до балкона —
Четыре шага.

Видели люди,
Смотревшие снизу,
Как осторожно
Он шёл по карнизу.
Вот он прошёл Половину пути.
Надо ещё половину
Пройти.
Шаг. Остановка.
Другой. Остановка.
Вот до балкона
Добрался он ловко,
Через железный
Барьер перелез,
Двери открыл —
И в квартире исчез…

С дымом мешается
Облако пыли,
Мчатся пожарные
Автомобили,
Щёлкают звонко,
Тревожно свистят,
Медные каски
Рядами блестят.

Миг — и рассыпались
Медные каски.
Лестницы выросли
Быстро, как в сказке.
Люди в брезенте —
Один за другим —
Лезут
По лестницам
В пламя и дым… Пламя
Сменяется
Чадом угарным.
Гонит насос
Водяную струю.
Женщина,
Плача,
Подходит
К пожарным:
— Девочку,
Дочку
Спасите
Мою!

— Нет, —
Отвечают
Пожарные
Дружно: —
Девочка в здании
Не обнаружена.
Все этажи
Мы сейчас обошли,
Но никого
До сих пор
Не нашли! —
Вдруг из ворот
Обгоревшего дома
Вышел
Один
Гражданин
Незнакомый.
Рыжий от ржавчины,
Весь в синяках,
Девочку
Крепко
Держал он в руках.

Дочка заплакала,
Мать обнимая.
Парень вскочил
На площадку трамвая,
Тенью мелькнул
За вагонным стеклом,
Кепкой махнул
И пропал за углом…

Ищут пожарные,
Ищет милиция,
Ищут фотографы
В нашей столице,
Ищут давно,
Но не могут найти
Парня какого-то
Лет двадцати.
Среднего роста,
Плечистый и крепкий,
Ходит он в белой
Футболке и кепке.
Знак ГТО
На груди у него.
Больше не знают
О нём ничего.

Многие парни
Плечисты и крепки,
Многие носят
Футболки и кепки.
Много в столице
Таких же
Значков.
К славному подвигу
Каждый
Готов!

Весёлые картинки, 1987, №9.

Старушка пошла продавать молоко.
Деревня от рынка была далеко.
Устала старушка и, кончив дела,
У самой дороги она прилегла.

К старушке весёлый щенок подошёл,
За юбку схватил и порвал ей подол.
Погода была в это время свежа,
Старушка проснулась, от стужи дрожа.

Проснулась старушка и стала искать
Домашние туфли, свечу и кровать,
Но, порванной юбки ощупав края,
Сказала: «Ах, батюшки, это не я!

Пойду-ка домой. Если я – это я,
Меня не укусит собака моя!
Она меня встретит, визжа у ворот,
А если не я, на куски разорвёт!»

В окно постучала старушка чуть свет.
Залаяла громко собака в ответ.
Старушка присела, сама не своя,
И тихо сказала: «Ну, значит, не я!»

Весёлые картинки, 1987, №9.

— В гостях, медведь,
Нельзя реветь,
Нельзя грубить и чваниться.
Знакомым надо кланяться,
Снимать пред ними шляпу,
Не наступать на лапу,
И не ловить зубами блох,
И не ходить на четырёх.

Не надо чавкать и зевать,
А кто зевает всласть,
Тот должен лапой прикрывать
Разинутую пасть.

Послушен будь, и вежлив будь,
И уступай прохожим путь,
А старых уважай.

И бабушку-медведицу
В туман и гололедицу
До дома провожай!

Так Мишку лет пяти-шести
Учили, как себя вести…
Хоть с виду он стал вежливым,
Остался он медвежливым.

Он кланялся соседям –
Лисицам и медведям,
Знакомым место уступал,
Снимал пред ними шляпу,
А незнакомым наступал
Всей пяткою на лапу.

Совал, куда не надо, нос,
Топтал траву и мял овёс.
Наваливался брюхом
На публику в метро
И старикам, старухам
Грозил сломать ребро.

Медведя лет пяти-шести
Учили, как себя вести.

Но, видно, воспитатели
Напрасно время тратили!

Миша, 1995, №1.

В классе уютном, просторном
Утром стоит тишина.
Заняты школьники делом —
Пишут по белому чёрным,
Пишут по чёрному белым,
Перьями пишут и мелом:
«Нам не нужна
Война!»

Стройка идёт в Ленинграде,
Строится наша Москва.
А на доске и в тетради
Школьники строят слова.
Чёткая в утреннем свете,
Каждая буква видна.
Пишут советские дети:
«Мир всем народам на свете.
«Нам не нужна
Война!»

Мир всем народам на свете.
Всем есть простор на планете, —
Свет и богат, и велик.

Наши советские дети
Так изучают язык.

Мурзилка, 1987, №9.

Source: a-pesni.org